Длинных лет вереница…(I часть)

Нам, ныне живущим, уже не пройтись по лиственничному лесу, не побывать в первых домах, построенных в образованном Фокой починке, не испить воды из того ключа, где он брал воду, не ступить на дорогу, вымощенную деревянными чурочками-чурбачками. Но у нас есть возможность без машины времени перенестись на 200, 100 и 50 лет назад, совершить путешествие в прошлое благодаря рассказам старожилов, исследованиям краеведов, сохранившимся немногим архивным документам и старым фотографиям. А начнем свой путь с той сохранившейся лиственницы, у которой нашел себе пристанище беглый жигаль – Фока. Она – единственный, но молчаливый свидетель зарождения села, а ключик-родник, из которого утолял жажду первопроходец, закрыли много лет назад толстым слоем асфальта. Тогда же на том месте одна за другой были вырублены вековые красавицы-лиственницы (лет пятьдесят назад их было семь), чтобы освободить место для строительства магазина.

Их было семь сестёр у родника.

Семь лиственниц – прекрасных и могучих,

Они, шутя цепляли облака,

Играли с ветром, подпирали тучи.

Так много рассказать они могли:

Как птицы колыбельные им пели,

Как при Фоке былинками росли,

И как при углежогах уцелели;

Как их хранили жители села,

Две сотни лет оберегая строго.

В них даже дятел не долбил дупла,

И даже короед не смел! – не трогал.

Под ними колокольчики цвели,

Ромашки устилали всю поляну.

И кланялись прохожим до земли,

Пленяя ветер ароматом пряным.

Но вот пришли иные времена,

И ценности совсем другими стали:

Не нужен луг! Ромашка – не нужна!

В бетон поляну люди закатали….

Родник сквозь насыпь новый путь пробил,

Набравшись и упорства и отваги.

А лиственницам не хватило сил:

Погибли корни их без воздуха и влаги.

И осталось на территории села всего несколько красавиц, растущих далеко друг от друга. На них уже давно не обращают внимания, но пусть одна из них (та, что растет недалеко от родника) послужит местом отправки в мысленном путешествии по исторически значимым и важным местам села, поможет вспомнить о важных событиях и людях, которые были непосредственными (часто невольными) участниками событий на протяжении более двух веков. Многие события, факты останутся искаженными, люди забытыми (и не только на территории малого населенного пункта), но жизнь села, основанного (по официальным документам) 230 лет назад, продолжается благодаря людям-сельчанам, тем, кто жил, живет и будет в нем жить, потому что любой населенный пункт (будь то большие или малые деревни, села, города) сохраняет жизнь до тех пор, пока в нем есть люди. В промежутке от строительства первого дома и до села нашего времени лежит огромный пласт, который вобрал в себя многие события и людские судьбы.

Как известно, История – дама ветреная и непостоянная, она бывает до неприличия изменчива, выбирая в определенный момент жизни то, что ей удобнее. У нее многовековой опыт сокрытия тайн, она очень любит загадки, ребусы, головоломки и умело пользуется ими, скрывая следы прошлого. Госпожа История с удовольствием играет на человеческих чувствах и слабостях, часто выдавая ложь за правду и наоборот, поэтому так нелегко, а иногда просто невозможно отличить черное от белого, чтобы сделать определенные выводы и подвести черту в отдельном ее историческом этапе. Да, в масштабах нашей страны это практически невозможно, слишком много белых пятен естественных или искусственно созданных теми, кому это выгодно, да еще плюс умышленно искаженная информация (современные технологии дают огромную возможность тем, кто заинтересован в сокрытии или искажении фактов), но стоит попробовать выпытать у истории и постараться воспроизвести и соединить события, которые происходили в маленькой точке, крохотном месте на Земном шаре, трижды сменившим свое название: Букор-Юрковский – Богородское – Фоки.

Букор-Юрковский

Многим сельчанам известна история о том, что Фоки основал крестьянин-старообрядец Фока Алексеевич Юрков с сыновьями. В одной из своих работ чайковский краевед В.И. Якунцов говорит о Фоке и его 3-х сыновьях: «У него были сыновья: Иван Фокин, Степан Фокин, Василий Фокин…». Они дали начало поселению, которому в будущем будет суждено стать центром огромной Букор-Юрковской волости, а затем Фокинского района.

Из трудов пермского краеведа Е.Н. Шумилова становится известно, что поселение возникло на ручье Букор, а первыми поселенцами-основателями починка стали четыре брата Юрковы, переселившиеся из села Большой Букор, назвав его Букор Юрков(а). Официально о нем впервые упоминается в ревизской сказке Ершовского удельного приказа Осинского уезда в 1834 году. В документе записано, что в деревне Букор Юрковский 25 хозяйств, фамилии всех жителей – Юрковы (наиболее признанным считается происхождение от слова «ёркий» (подвижный, юркий, энергичный). В Предуралье фамилия даже писалась первоначально Ёрковы и зачастую произносится с ударением на первую букву».

Здесь может возникнуть вполне обоснованные вопросы: для чего им это было нужно, почему на обжитом месте не жилось, что заставило их пойти в дебри, непроходимые леса, на необработанные земли? Хотя вряд ли мы получим ответ даже от тех людей, которые являются сторонниками этой версии происхождения села.

Богородское

В 1841 году деревня Букор Юркова была преобразована в село, которое стало именоваться Богородским в честь основанной здесь церкви Рождества Пресвятой Богородицы, а к 1847 году оно стало административным центром огромной Букор-Юрковской волости, объединившей прежние Сайгатскую и Дубровскую. В то время в селе располагалось волостное правление во главе со старшиной, выбираемым на волостном сходе, и наемным волостным писарем. В 1867 году в селе была открыта начальная школа. В 1869 году Богородское состояло уже из 53-х дворов.

В 1871 году появилась сельская лечебница, которая спустя некоторое время превратилась в одну из первых четырёх земских больниц Осинского уезда. Позднее сюда перевели квартиру станового пристава.

В марте 1897 года в селе была открыта бесплатная народная библиотека-читальня. В.И. Якунцов в своих работах пишет, что «в начале XX века здесь открыли первое на нашей территории почтовое отделение Богородское – Фоки. В 1908 году численность населения превысила 550 человек в 94 хозяйствах. При этом село считалось далеко не самым крупным в округе. Но оно быстро росло, чему способствовало его центральное месторасположение в юго-западной части уезда». Имея выгодное географическое положение, село издавна выполняло роль торгового центра. По воспоминаниям старожилов еще их деды и отцы помнили о базарных днях в селе, на которые приезжали торговцы из различных мест.

Фоки

В 1788 году в деревне значились 4 двора, в 1797 году – 9, в 1834 – 25 хозяйств, и все Юрковы». В 1800 году селение упоминается уже как «Букор-Юрков, Фокина то ж».

«…И Фоки тож…»

Когда из куреня бежал Фока

И через Каму с риском перебрался,

Устроил он привал у родника

Да так возле него и жить остался.

Когда-то в этих он бывал местах,

В десятке вёрст отсюда жили братья.

Но гнал его в глубь леса дикий страх:

Попасть боялся к стражникам в объятья.

Зимовье даже он не стал рубить –

Вдруг выглядят? – а выкопал норушку.

И лишь к зиме (не мышь в норе-то жить)

Курную сгоношил себе избушку.

В глуши как волк и жил. Но в Букора

Он сразу проложил себе дорожку.

От братьев, да с отцовского двора

Он разжился хозяйством понемножку.

И братья зачастили с этих пор.

Скребли в затылках: хороша землица!

Луга и речка, и сосновый бор…

Нельзя ли рядом с братом поселиться?

И – шапки об пол! Порешили: что ж –

За дело! Дружно топоры стучали.

За срубом сруб вставал. «…И Фоки тож…»

В губернских книгах через год писали.

Сегодняшнее название села Фоки впервые встречается на карте «Осинский уезд Пермской губернии». Она была напечатана в типографии Казанского университета в 1894 году.

В те времена в волости было правление во главе со старшиной, выбираемым на волостном сходе, и наемным волостным писарем. От волости избирался гласный уездной земской управы.

В 1908 году в селе было 552 жителя. Находясь на перекрестке дорог из Сайгатки (здесь в летний период была пароходная пристань) в Степаново, Опары, Альняш, Зипуново, Завод-Михайловский и города Сарапул и Оса, Фоки становились центром этого района.

В волости работала почта, в 1912 году установлена телефонная связь с уездным центром – Осой, организовано кредитное товарищество, сельскохозяйственное общество, ветеринарный пункт, был земский участковый агроном с помощником. Население занималось землепашеством, лесозаготовками и кустарным промыслом.

Углежоги

Есть еще одна версия возникновения села, из всех существующих она кажется наиболее интересной, ее создателями является семья Некрасовых. Она записана со слов Людмилы Григорьевны Некрасовой, родившейся в Фоках и жизнь свою неразрывной нитью связавшей с родным селом.

«1941 год. Зима. Мы лежим на печке. Она еще теплая. Я лежу у мамы на руке. Брат и сестра рядом на одной подушке. На печке хорошо. Коптилку погасили сразу после ужина: экономим керосин. Но мне совсем не страшно: мама рядом и брат, и сестры, и бабушка. Страшно, когда одна. Брат смеется: «Уже три года, а трусит как маленькая!». Трушу… Папа на войне… Но сейчас мне хорошо: тепло, уютно и звучит мамин голос: «И тогда повелел Петр искать руду и плавить железо… И пошли на Урал… Заводчик… Демидов… Никита… Углежог…». Засыпаю. А зима долгая, а вечера длинные. И вот уже о Демидове и углежогах «всем миром» слагаются строчки:

Но вот неведомо откуда

Под сень угрюмую ветвей

Пришел народ, наполнив гудом

Мир сосен, лиственниц, елей.

Кто эти люди? – Углежоги.

Демидову покорна рать.

Нашли в лесную глушь дороги,

Чтоб домнам уголь выжигать.

Это Женя. Она старшая. Ей уже девять лет. И с рифмой она дружит. Ей помогает Виктор, ему – семь. Все воедино помогает свести мама:

И житель тех поселков новых

Себе вопрос не задавал:

Фокам, Лукинцам и Сосново

Когда и кто начало дал.

Идут годы. Закончилась война. Мне семь лет. Мы с мамой стоим под высокими лиственницами на улице Сталина (теперь – Кирова) и снова слушаем: Петр… Урал… Демидов. И снова углежоги. Так кто же эти люди? Идем в библиотеку. Новые понятия: балаган, куренные мужики, углевозы, жигаль, дроворубы… Кто они? Все – углежоги. Но главный на курене – жигаль. Он отвечает за все. Дроворубы валят деревья, пилят, колют, укладывают в кучи. А куча-то больше сажени в высоту и шириной до трех саженей. А сажень – это сколько? Ищем ответ, находим: «Русская мера длины – 2,13 м.». Вот такую кучу дров плотно-плотно обкладывали дерном, чтобы не было доступа воздуха, и поджигали. Внутри тлели дрова, тлели, не горели. Тлела такая куча недели две. Ни днем, ни ночью не отходил от нее жигаль. Весь секрет в том, чтобы дерево не сгорело, не истлело совсем, а получился крепкий, звонкий уголь. В те времена у Демидова жигалем служил невзрачный мужик Фока, был он лучшим в своем деле. Служил исправно, работу знал «назубок». Ошибок не допускал. Но случилась однажды беда: то ли дерн уложили не плотно, то ли температура высокая образовалась в очередной куче, то ли утомился и проглядел Фока. Но сгорела у него такая куча. Знал жигаль: за убыток строго взыщет хозяин – засекут до смерти плетьми. Даже в курень заходить не стал за своей котомкой. Каждая минута дорога. Хорошо, что сыро было: лапти бесшумно скользили по размокшему мху. Прозевали стражники, не доглядели, не заметили беглеца. Бежал Фока, не останавливаясь, до рассвета. Лишь когда последних сил лишился, забился под кучу бурелома. Лежал, прислушиваясь, нет ли погони. Спал ли, нет ли, кто знает. Вылез вечером, в сумерках, и снова пошел. Куда – сам не знал, лишь бы подальше от неминуемой гибели у Демидова. Через несколько дней вышел к большой реке. Решился пуститься вплавь на бревне из сухостоя. Переплыл, отдохнул да и пошел дальше. Людей нигде не встречал, со всех сторон только лес стеной. К ночи остановился, стал искать место для ночлега. Вышел на небольшую полянку, осмотрелся. Кругом шумят лиственницы, место сухое. Неподалеку журчит ручей, а меж лиственниц пробивается родничок. Здесь и обосновался Фока. Думал, что на ночь, оказалось – навсегда. Много километров проходил по округе, а лучше места не нашел. К осени соорудил балаган – дело привычное. Когда-то нашел дорожки к людям, живущим за немалые километры от «своего» родничка. Через год-другой сюда же прибился еще один бедолага. Обосновали заимку. Сюда Фока и жену привел: решилась какая-то отчаянная девка выйти за незнамо кого. Срубили избу, вскоре родились дети. Все горело в руках Фоки, любое дело спорилось. И жена оказалась под стать. Связи с людьми крепли, стали гости приезжать. Кто-то рядом селился. Но Фока был самым изворотливым, из любой беды вывернется, отовсюду достаток найдет. «Юркий мужик», – судачили соседи.

Вырос и женился старший сын, тесно стало в отцовской избенке. Недалеко у другого ручья поставили для них избу. Подворье отца звалось Фоки, а сына – Фочки. Женился второй сын – Лука. И ему дом справили, тоже у речушки. Образовался новый починок – Лукинцы.

А прозвище «юркий» постепенно стало фамилией:

• Это чьи робяты-то пашут?
• Да Фоки Юркого.

…Годы, годы. Вырубили леса вокруг той опушки, где когда-то стоял починок Фоки «юркого», а потом дом Юркова Фоки. Остались лиственницы, которые когда-то приютили беглого жигаля. Лет двадцать назад было их семь сестер, сейчас осталась одна. Жив и тот родник, пробился под бетонкой, течет к речке-ручейку, где когда-то ловил Фока руками рыбу на ужин. Остались нам на память название села – Фоки да фамилия многих-многих односельчан – Юрковы». За прошедшее время фокинских Юрковых разбросало по всей стране».

Расцвет торговли

Село Фоки издавна считалось центром торговли, здесь регулярно проводились базары: летом по воскресеньям, зимой по понедельникам, а ярмарки были трёхдневные: весной с 9 по 11 марта, осенью с 21 по 23 ноября. Сюда приезжали торговцы из близлежащих деревень и других волостей, а также из Осы и Сарапула. На ярмарках торговали зерном, куделями и семенами льна и конопли, продуктами животноводства, промтоварами, бакалеей, обозно-шорными изделиями. Здесь же торговали местные и приезжие охотники.

К тому времени в селе уже был создан ряд постоянно действующих лавок, наиболее крупной из которых являлась лавка сарапульского купца Феклисова – основная торговля была в его руках. Тогда же в селе имелись четыре винные лавки, одна из них принадлежала сарапульскому купцу И. Бедунову. К концу XIX века село являлось частью торгового механизма Осинского уезда, имело торговые связи с другими уездами и волостями России, в частности, с Сарапульским уездом Вятской губернии.

Одним из ярких представителей купечества в селе был купец первой гильдии Иван Иванович Калашников. Он родился в 1858 году и, прожив всего 47 лет, умер от лихорадки, заразившись ею в Астрахани. Он являлся владельцем парохода, в наших краях закупал пеньку, верёвки, канаты, зерно и возил их по Каме и Волге, до Астрахани. В Фоках у него был торговый ряд, располагавшийся по улице Кирова, в народе он назывался «Калашный ряд». На противоположной стороне улицы находилось поместье купца, которое включало в себя жилые дома, хозяйственные постройки: многочисленные зерновые и мучные амбары, конюшни, в которых содержались лошади, они были нужны для перевозки закупленного зерна к пароходу, стоявшему на Сайгатке. После Великой Октябрьской социалистической революции всё имущество Ивана Ивановича было конфисковано и передано Советской власти. Дом и постройки, принадлежавшие Калашникову, не сохранились. К тому времени у него было два сына. Один из внуков купца, Коровин Николай Васильевич, родившийся в 1924 году, провел свое детство в селе (до 1939 года). В настоящее время он живет в г. Череповце Вологодской области, а в селе родилась и живет правнучка купца Калашникова – Шалагинова Наталья Владимировна (сведения о нем записаны с её слов).

Экономика

Экономика Фок развивалась вместе с селом. С момента его основания и до 1917 года главным занятием жителей было земледелие и скотоводство. Домашние кустарные промыслы были тесно связаны с натуральным хозяйством, важнейшими из которых были обработка льна и конопли, ткачество. Работали кустарные заведения: три маслобойные, три кузницы, мельница и конно-подводная станция.

Большие изменения произошли после революции 1917 года. До этого периода крестьяне имели свое хозяйство. У каждой семьи был надел земли, который они обрабатывали своими силами. Машин не было, пахали, сеяли, убирали урожай вручную, используя лошадей как тягловую силу и в качестве транспорта. С приходом Советской власти единоличные хозяйства стали постепенно преобразовываться в коллективные. В селе Фоки организовали колхоз «За урожай». Первым его председателем был Юрков Терентий Афанасьевич.

В феврале 1924 года село Фоки становится районным центром. Тогда же было организовано 13 сельсоветов, созданы различные общественные организации, открываются госбанк, сберкасса и аптека. Райцентр телефонизируется. По данным В.И. Якунцова «в 1926 году «столица» района насчитывала 762 жителя, еще значительно уступая Кемулю (937) и Сайгатке (1162). В послереволюционные годы село стало интенсивно развиваться, чему поспособствовал его статус районного центра, которым село Фоки оставалось до 18 января 1961 года. С этого времени центром района становится город Чайковский.

Лихолетье

Так же как большие и малые города, деревни и села страны, не миновало Фоки лихолетье Октябрьской революции и Гражданской войны. В страшные для всей России годы добрались и в этот отдаленный уголок нововведения Советской власти, вся жестокость, весь ужас братоубийственной войны.

Давай-ка, сынок, помолчим мы с тобой…

Когда-то вот здесь шел отчаянный бой.

Вон в том перелеске, от Фок недалёко,

Свои на своих шли в атаке жестокой.

…Была ли победа в том страшном сраженьи?!!

Нет! Общее было на всех пораженье!

И нет победителей в битве кровавой –

И те, и другие погибли без славы.

Уже давно всем известно, что это была бессмысленная война, искусственно взращенная вражда, направленная на разрушение основ, многовековых устоев, чтобы на руинах царской России создать новую страну Советов. Этот богоборческий строй развернул масштабную кампанию по искоренению дворянства, офицерских сословий и особенно духовенства, уничтожая и разоряя церкви, со всем неистовством желая стереть их с лица земли. В больших и малых населенных пунктах осквернялись храмы создававшимися в них пивными, складами, клубами. Не избежал всеобщей участи и храм Рождества Пресвятой Богородицы, который «большинством» голосов местных жителей был определен под снос, а на его останках построили клуб. Эти сведения подтверждают многие старожилы. Юркова Агафья Селиверстовна, в 60-70-х гг. XIX века работавшая воспитателем в детских яслях, вспоминала: «Где клуб сейчас, там церковь стояла. Она была большая кирпичная. А рядом деревянная. В кирпичной-то не молились ещё, а в 1927 году её сломали. Из того кирпича построили льнозавод, школу, больницу. Колокол-то шибко большой был. Когда его скинули, он в землю глубоко ушёл». Старожил села А.П. Коровина рассказывала: «Церковь была вся каменная. Строили её на деньги прихожан». Она же поведала о печальной судьбе деревянной церквушки: «Старая-то стояла во дворе, рядом с новой, поэтому казалась совсем махонькой. В 1935 году церковь закрыли и сделали в ней пивнушку, а потом ее разобрали».

Это было веянье того времени, напоминавшее массовое сумасшествие, всенародную истерию, которая катком прошлась не только по всем уголкам нашей необъятной родины, но и по сознанию людей.

…А Фоки стоят. Длинных лет вереница

Закрыла печальную эту страницу.

Вставай, страна огромная!

В первую военную неделю более 80 наших земляков ушли на фронт. Наиболее массовые мобилизации пришлись на лето 1941 года, когда из Фокинского района были отправлены на фронт в июне – 601 и в августе 560 человек. В то время уходили на фронт и девушки. Их, за исключением медработников, на военную службу не призывали. Они шли добровольно и по комсомольской мобилизации. Тогда же сотни 14-17-летних юношей и девушек были мобилизованы в училища и школы трудовых резервов. Из ушедших на борьбу с немецко-фашистскими захватчиками односельчан 111 из них не вернулись, пали смертью храбрых в жестоких сражениях с фашистскими варварами. Но в этом числе только те, на кого были получены похоронные извещения.

В 1941 году в Фокинский район прибыли школы-интернаты – всего 800 человек, 100 из них были размещены в Фоках. Надежный кров над головой, заботу фокинцев и работу на время эвакуации нашли в нашем районе 78 педагогов, 39 врачей и медперсонала, 27 портных и швей, 10 плотников и столяров, 138 колхозников, сотни людей других специальностей. Большая их часть проживала и трудилась в Фоках.

В 1942 году было подготовлено помещение под эвакогоспиталь, обеспечено инвентарем и постельными принадлежностями. У населения во временное пользование были собраны матрацы, подушки, посуда. Фокинцы активно участвовали в изготовлении и сборе теплых вещей для фронта, в организации отправки посылок с подарками бойцам, а также в сборе средств на оборону страны.

В память о фокинцах, погибших в годы Великой Отечественной войны, в 1969 году установлен обелиск, а в 2010 году установлен памятник всем защитникам Родины во время той страшной войны.